"Cuts" Page, unfinished business... now, it's here, in Russian. По-русски. Что-то не сказано, да и что сказано по-английски? Как понимать? Какая-то недоделанная жизнь? Я и от непрописанных чувств устал, что о мыслях говорить? * advertising * Остались еще рукописные заметки, но сил на Антохинские страницы уже нет. Наверное так и останутся они как мой "русский угол" -- для себя. Пока я есть. Да, надо и американских Антохиных тоже сюда -- детей, внуков. А соединить как? Без меня и связи никакой. Одна жизнь, и жизнь другая... Об этом разрыве и надо написать. Черта, граница. Даже деда мои внуки не помнят. Видели его за несколько месяцев до его смерти. Я не видел. Он меня даже по телефону узнавал с трудом. Разговора не получалось, он путался, повторялся. "Из ума выжил"... Вот, два мальчика, Антоша и Лука. Оставляю так, без текста, может потом допишу, когда пойму как. Многое не сделано, а много просто не успел. Картины написаны не будут, книги... И гадать не надо, знаю. Я знаю. Больше никто. "Эфиопская линия" американских Антохиных по-английски. Как обычно -- "с картинками" (словно для детей). Bunin: "Мужики, разгромившие осенью семнадцатого года одну помещичью усадьбу под Ельцом, ощипали, оборвали для потехи перья с живых павлинов и пустили их, окровавленных, летать, метаться, тыкаться с пронзительными криками куда попало." 2005 and ps pages are not enough to see how the story ends? Я знаю, сага Антохиных никогда не будет написана. Эти страницы лишь порыв, обман. Благое желание... Вся моя жизнь устлана ими. Будущее туманно лишь потому что мы не хотим его видеть. Что не ясно в моем будущем? Наоборот, все очень определенно -- смерть. Вот я и не хочу об этом думать. Не хочу признаваться, что эти записки об Антохиных -- та могила, которую я рою в этом новом, идеальном пространстве. Не в земле, а во времени. Это я себе могилу рою. Вопрос был с усмешкой -- а где моя могила? Ну? Можно было усмехаться пять лет назад, год можно усмехаться, что уже глупо, но ответа нет до сих пор. Почему нет? Вопрос-то ведь очень простой. Где хоронить? Как странно, ведь вопрос даже не возникал тысячелетиями. Где Антохина хоронить -- там, где жил. Где другие Антохины лежат. Где деды... Так вот мой дед не лежит там, где его отец похоронен. А где он похоронен? И его сын, мой отец, не лежит там, где похоронен его отец. На Ваганьковском "места" нет, Бабки Малашки гроб вкапывали с могилу деда Осипа. А прах отца я в мамину могилу зарыл... Мертвым места нет! В электронном пространстве места всем хватит? Все эти личные страницы ничто иное как кладбища... Ну так что это все значит?! А то, что жизнь и смерть Антохина ничего не значит! Как и не значила ничего никогда! Только теперь это стало очевидно и, как говорится, доказано... Вытолкали меня из Москвы, из России, из пространства, из истории... Ну хорошо, сам я выбросился. Сути дела это не меняет -- в никуда. Или туда, где мне и место? Да вот только очень серьезное событие произошло перед этим исчезновением в никуда -- вылезли эти Антохины на свет Божий из той тьмы кромешной... и обратно их не запихать. Неужели ЧЕЛОВЕЧЕСТВО наконец рождено? Не та абстракция, когда и знали мы лишь историю человека... Неужели и в правду пришли к нам "свобода, равенство, братство"? Нет больше маленьких людей, нет больше лишних людей -- и пусть даже тысяча лет усилий впереди... Не получилось у меня, ни песен, ни стихов Антохиным. Не знаю как заканчивать их историю без вранья, без литературы. ... "Великий Дух, благодарю Тебя за лик человеческий, Тобою данный мне". Достоевский для Гете. Писать стало трудно. "Не придумывая" -- что это за установка для писателя. При-думай. Я и думаю. При этом... А что я знаю -- понимаю ли я то, что прожил? Тут начинаются огромные паузы. А если красоты нет, то лучше и не пиши... Нет, должна быть! Какой ты неловкий, да вот же она! Вот, перед тобой. И вот еще, и еще... Видишь? Смотри. Где? Да везде! Не вижу. Или сказать не могу? Видел бы, нашел бы слова. Оставь их, брось. Что тебе эти антохины? Разве прекрасных лиц нет? Вот ведь какой холоп, от своей грязи оторваться не может... Антохин. Эх, Антохин. Тебе мир дали, а ты свое. Дурак. Гасите свет. Тут никого нет. Все кончилось. Пусто. Zamyatin: "Я боюсь, что будущее русской литературы - это ее прошлое". Paramonov: ... происходит возрождение партократии под иным идеологическим соусом, а точнее сказать, вообще без оного. Нынешняя правящая элита хочет не столько власти, сколько денег. Впрочем, сегодня власть и есть деньги. Не время деньги, а власть деньги. ... перестройка ведь с Горбачевым не кончилась, она до сих пор идет; если угодно... Saltykov-Shedrin: "Нравы создают Ташкент на всяком месте; бывают в жизни обществ минуты, когда Ташкент насильно стучится в каждую дверь и становится на неизбежную очередь для всякого существования. Это особенно чувствуется в эпохи, которые условлено называть переходными. Может быть, именно чувствуется потому, что в подобные минуты рядом с Ташкентом уже зарождается нечто похожее на гражданственность, нечто напоминающее человеку на возможность располагать своими движениями (...) Я знаю одно: что никогда, даже в самые глухие, печальные исторические эпохи нельзя себе представить такого количества людей отчаявшихся, людей махнувших рукой, сколько их видится в эпохи переходные. И рядом с этими отчаявшимися сколько людей, всё позабывших, всё в себе умертвивших - всё, кроме бесконечного аппетита!" "Конечно, я знаю, что есть какой-то Ташкент, который умирает, но в то же время знаю, что есть и Ташкент, который порождается вновь. Эта преемственность Ташкентов, поистине, пугает меня (...) Мне скажут на это: всему причиной Ташкент древний, Ташкент установившийся и окрепший. Пожалуй, я и на это согласен. Что Ташкент порождает Ташкент - в этом нет ничего невероятного, но ведь это только доказывает, что и пессимисты, усматривающие в будущем достаточно длинный ряд Ташкентов, тоже не совсем неправы в своей безнадежности". "Наш Ташкент, о котором мы ведем здесь речь, находится там, где дерутся и бьют", - пишет Щедрин. "Белые начинают и проигрывают"... Атохиных надо держать под контролем, что бунта не было. Их надо "тратить", "растрачивать"! Кино им, телевизор -- и показывать то, что они понимают: баб и бабки. Деньги и пизду. Жратву, жизнь хорошую, сказки, где такие же как они, может и с проблемами, но живут круто. Песни им надо, как раньше было, Коробейники, с приплясом. Это придумано уже, рок. И учиться не надо, трясись как пьяный. И манков больше -- пусть каждый для себя, за себя, во имя себя (каждый и есть тот самый, который звучит гордо). Пусть под себя гребут, пусть хавают. Главное, чтобы без революций, без идей. Как в Америке. Пусть резинку жуют, успокоятся, морды. Хлеба им много не надо, всего не сожрешь, а зрелищ побольше, пусть завалятся. Пока смотрят, они тихо сидят, пока играют -- они под котролем. Чьим контролем? Да их собственным, Антохиных! Собаке, не собачья, а человеческая смерть, да и жизнь, которая хоть и собачья, но пусть собака думает, что человеческая! Антохины-дураки, много им надо? "Конец"? Теперь их три, по крайней мере. Счастливый, трагический и открытый. В сказках -- счастливый, Американские Антохины? А русские? Сколько это продолжалось, не знаю. Годы. Отец протягивал свой огромный кулак, а я старался ра'жать его пальцы. Иногда казалось, это возможно. Так мне казалось тогда. Было мне пять лет. Может быть, шесть. В шахматы я научился выигрывать. На это ушли годы. Я плакал, играл, когда все было проиграно. Как я злился! Вот и пришел этот момент... Надо сказать, я сдаюсь. Надо сдаватся. Проиграл. Это конец истории Антохиных. Моей истории. Хорошо, это про Антохиных. Даже "счастливый конец" в "новом мире", где многие фамилии взяты при переезде, как актеры и большевики делают, люди театральные... Ну, а "Будущее России"? Или -- "конец"? Поместил выдержки из интервью Кожинова где-то в 2000 на этой странице. Умер уже. Так что теперь? А вы посмотрите из века двадцать второго, как дети коммунистов, так влюбленных в будущее. Что видите? Видите? Про будущее теперь говорить не модно, ни пятилеток, ни программ будущего больше нет. Как в Америке. Хотя они так любят "завтра", американцы... "Доживет ли Россия до следующего века?" Какая-то доживет. Не моя. Но я "человек без страны" (Ваннегут такую книгу написал сейчас, еще не читал). Будут и о Советском Союзе с ностальгией вспоминать, как о Российской Империи, а как же! "Скажи-ка, дядя... " Ты где, дядя? Дяденька, как пройти на Красную Площадь?... Заканчивать эту историю Антохиных не хочу. Как закончу, тут и умру. Сколько себе не говорил, что умер уже -- а верить не хочу. Как это так "жизнь прошла"? Не верю! Все еще впереди! Что впереди? ... Тут и приходят мысли о другом и других. Отец под конец тоже все прощенье просил. "Папа, да что ты?" Видно за то, что у меня впереди то же, старость и смерть, и у его внуков... и ничего сделать нельзя. Пусть хоть хорошо поживут, пока живы... Хорошо? Это как? "Ничего не сказала золотая рыбка"... Что она, рыба, сказать может?

Хотите знать, как умрете? Ну, вот, и я о том...

end

Больше двух месяцев пишу -- что это теперь, книга? Даже думать боюсь. А чувство такое приходит. Уже не раз. Поддаться? Пусть? Пишу. Медленно, без плана, без замысла, как в полной темноте блуждаю...

Не вижу. Разве можно вслепую идти? От чего так? Опять от трусости? Наверное...

И зачем Валий Блаженный, почему за свое, советское не держишься? Не красиво... Политики не хочу. А анекдоты и новости зачем? И не слышу ничего...

No more Russian texts? -- I don't know why, but the system keeps transforming everything cyrillic into nonsense... I have to give up. Anatoly -- this is the source of my troubles -- Rozanov

Нет, я не только против русского народа, я против эфиопского и американского, против любого народа. Против народа, который против человека. А какой народ сегодня не против?

Они и собираются вместе, чтобы быть против кого-то.

Это что, по Христу, вместе с чужими?

Так что они чужие?

И кто он "свой"?

Тем более, против государства.

Любого.

Да, да, как в первобытные времени, еще до семьи.

А общество?

Да это какой-то коммунизм!

Да, какой-то.

...

Красота мысли. Где?

Русский Американец, Заметки из Аляски Третьего Тысячелетия

Первые 50 лет – войны и революции. Мои 50 лет – последствия.

История не кончилась, мы отказались ои нее.
История нас разочаровала?
Нет, мы в себе разочаровались.
Что? И это ЧЕЛОВЕК?
Каким постыдным вышел этот акт, который ждали веками? Я про всех, про нас, про вас, про себя.
Про них, отцов и дедов.

И про своих детей.

Стало страшно.

Корр. Что вы подразумеваете, когда говорите о возможной гибели России: ее распад на несколько более мелких государственных образований, возникновение своего рода политической "черной дыры" или нечто иное?

Kozhinov (В.К.): Я подразумеваю чисто физическую гибель. Вот, смотрите, за последние 10 лет погибли дополнительно 5,5% взрослого населения. Эти люди не должны были умереть, если бы страна жила так, как в предыдущее десятилетие. Я никогда не видел раньше, чтобы крепкие, совершенно здоровые люди на четвертом-пятом десятке лет умирали в таком количестве. Причем самое показательное, что люди моего поколения вроде бы крепче, устойчивее - видимо, потому, что в нашей жизни была война, были схожие трудности, и мы помним, как выходить из подобных ситуаций: может быть, даже подсознательно. А эти люди только вступили на самостоятельный путь - и вдруг начался разор, который на них совершенно трагически подействовал...

Корр. Чем же, Вадим Валерианович, можно объяснить эту очевидную уже трагедию нашего народа? Какие исторические, культурные механизмы могут быть в ней задействованы?

В.К. Если проследить историю хотя бы основных стран Европы, то станет совершенно очевидно, что за временем невероятного подъема всегда наступал упадок. Возьмите, например, Германию, которая, в сущности, создала цивилизацию Европы. Потом она распалась на несколько десятков государственных образований, фактически прекращает свое существование. И возрождается только к концу XIX века. На ее место заступает Испания, которая подчиняет себе почти всю Европу и начинает экспансию на другие континенты: Азию, Америку и так далее. Это примерно сто лет продолжается - и Испания приходит в страшный упадок, гибнет у берегов Англии ее "Непобедимая армада", и после этого Испания уже никогда не играла первостепенной роли в Европе и мире.

Поэтому то, что на протяжении почти двадцати лет, со времени Сталинградской битвы и до полета Юрия Гагарина, наша страна безусловно первенствовала, не могло не перейти в свою противоположность - именно из-за того, что наши люди привыкли быть первыми, начали догонять и перегонять Америку, даже там, где стоило, по словам Гоголя, только плюнуть и отойти. Другое дело, что мгновенный распад - да, это чисто русское явление. Потому что Россия держится не на законе, она держится на вере народа в государственную власть. Исчезает эта вера - рушится и наше государство.

В подтверждение своей мысли приведу не только известные строки Тютчева: "В Россию можно только верить", но и почти одновременные им слова Карла Маркса, сказанные им в одной из работ по российской истории, лишь недавно переведенной на русский язык по причине ее "немарксистской" направленности: "Это государство, которое даже при достижении им мировых успехов, можно лишь принимать на веру, а не принимать как факт". Поразительные слова, подтверждающие истинный масштаб Маркса как мыслителя.

Все восстания в нашей истории, как доказал еще В.О.Ключевский, объяснялись прежде всего утратой народной веры в государственную власть: от времен Смуты и Раскола вплоть до революции 1917 года. В то время, как восстания на Западе всегда преследовали какие-то рациональные, конкретные цели - даже в самых диких своих формах, вроде движения луддитов. Они разрушали машины вовсе не по причине своей ненависти к ним. Луддиты хотели, чтобы вернули изгнанных рабочих и платили им как за ручной труд, который ценился выше труда на машинах.

Не случайно в России нет того самого "среднего класса", который на Западе является главной опорой общества. У нас нет даже понятия о нем, а потому пришлось переводить с английского "middle class", чтобы обозначить это явление. У каждого западного человека есть свои собственные, личностные, эгоистические интересы. И когда эти интересы совпадают, возникает мощное общее движение - по-западному. У русского человека вектор интересов направлен совсем иначе. Ему важнее не осуществление личных интересов, а некий смысл жизни, которому можно подчинить все, в том числе и саму жизнь, то есть он, русский человек, внеположен сам себе, и его отношение к миру в основе своей - сугубо религиозное, соборное.

... То, что я считаю необходимым сказать в заключение, прозвучит как страшный парадокс, но я убежден в своей правоте. В основе воззрений всех носителей власти последнего десятилетия в скрытом виде лежал упрощенный, примитизированный марксизм, исходящий из того, что все цивилизации идут единым путем. Правда, эти люди отказались от социалистически-коммунистических идей, но это ведь своего рода веохний этаж, под которым - фундаментальное представление о единстве мирового экономического, социального и т.п. развития.

Сам Маркс, который был достаточно серьезным мыслителем, думал иначе. Он, например, оговаривал, что его политэкономия выработана на материале истории Англии и полностью применима только к этой стране. В его единственном сочинении, посвященном истории России от Рюрика до Петра I нет и речи о "производительных силах" и "производственных отношениях". Выше я ссылался на это сочинение, в котором Маркс утверждал, что Россия - объект "веры", а не "факт". Закономерно, что это сочинение "классика" о нашей стране было опубликовано на русском языке только в 1989 году (журнал "Вопросы истории", №№ 1-4),- слишком уж оно противоречило сочинениям советских "марксистов". А в те годы Марксом уже переставали интересоваться, и никто не обратил внимания на упомянутую публикацию.

И те, кто считает возможным "перестроить" Россию по западной модели,- являются, хотя и не осознают это, именно примитизированными марксистами. Характерно, что едва ли не главный наставник наших "реформаторов" американец Дж.Сакс уже два года назад понял бессмысленность затеи: "Мы положили больного (т.е. Россию) на операционный стол, вскрыли ему грудную клетку, но у него оказалась другая анатомия",- таким образом Сакс показал, кто, в отличие от убогих марксистов гайдаровского образца, способен признать наличие "другой анатомии" у иной цивилизации.

Пушкин призывал ровно 170 лет назад: "Поймите же... что Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европою, что история ее требует другой мысли". Кто-нибудь возразит, что Поэт в данном случае впал в "почвенничество". Но вот в 1835 году, спустя пять лет, то же самое утверждал его слывущий "западником" друг Чаадаев: "...Мы не Запад... И не говорите, что мы молоды, что мы отстали... У нас другое начало цивилизации... нам незачем бежать за другими..."

Накануне текущего года в издательстве "Крымский мост" вышла книга Андрея Паршева "Почему Россия не Америка", в которой на обильном и многообразном фактическом материале доказано, что Россия ни при каких условиях не может влиться в экономическую систему Запада.

Все это так или иначе поняли, или хотя бы почувствовали 85% избирателей, которые в 1999 году не пожелали голосовать за партии, обещающие им превратить Россию в подобие Запада. И будем надеяться, что это поймут, наконец, и люди власти...

... Умирать страшно. Думать о смерти страшнее. Думал о самоубийстве с тех пор, как помню себя подростком. I still do...

Хватит. Довольно. Умер Антохин. Что душу рвать? Зачем тебе эти признания? Да еще сейчас!
Кончено. Молчи. Что тебе до них и им до тебя?
Нет, какие-то обрывки мыслей, куски чувств, что там – обида, слезы, отчаянье, стыд, никакой логики, как ребенок, который себя простить не может – они, они перчатки отняли, их много было, не дрался...
Много вас, и всегда вместе, стаей. У меня американского детства не было, может и здесь так...
Успокойся. Что тебе Путин, до него и после? Чехов про царя ничего не писал, вот про лужу, что подернулась льдом, про первую стрелу льда в холодной воде, гланое, он замечал. А, жив ты, здоров, есть время думать и писать, что тебе еще надо? Человек мелок и жалок и глуп – что тут нового?
Что нового ты написал?
Что можешь написать?
Что можно сказать?
Все сказано!

...

Платонов: «Без меня народ не полный».

Мне бы лучше не браться за то, что не по силам, или, что заканчивать не собираюсь. Как эти страницы... Похоже на "черновики" или репетицию, хотя американцы предупреждают -- жизнь не репетиция. Но и не представление, господа.

Читайте другие (старые) страницы, английский у меня примитивный, все понятно.

Эфиопские, американские...

Анатолий Антохин. 14 августа 2005 года. Аляска.

Я буду возвращаться, когда есть время и мысли, дописывать... Сколько времени мне осталось, увидим. "Русская История" не закончена, Антохины живы.

Бунин, Салтыков-Щедрин, Парамонов (справа) -- даже обьяснить, почему я их здесь поместил, времени нет. Видно я до сих пор считаю, что у меня впереди целая жизнь, времени хватит... Поздно я начал об Антохиных.

Вот, последний (пока) Антохин, три с половиной, полный жизни, ожидания жизни...